АндрейЧеркасов

«ПРО ВСЁ» 2007

 

ДЕТСТВО

 

Родился в Москве, Тушино, ул. Циолковского, дек 1957г. Краснокирпичная 4-хэтажка коридорного типа, двор с Лениным на клумбе и волейбольной площадкой, толстенные тополя, чугунная оградка вокруг. Большая Баба Дуня, прабабушка, майонезные баночки с простоквашей на окне. Я собираюсь в космонавты и беру с собой «бидончик кефирчика». Григорий Филиппович, прадед: маленький, мастеровитый, с добрым азиатским прищуром. Первый гвоздь я забил в валик его красного плюшевого дивана. Лежу и ковыряю извёстку из дырочки в обоях (кальция хочу). Взрослый парень во дворе на «турнике» ловко делает гимнастические штуки. Я уже рисую, и сосед Игорь Пчелко, художник, говорит маме, что меня надо учить этому серьёзно. На деревянной эстраде - приезжий цирк.

Мы живем уже на Свободе. Неподалёку. Своя квартирка, второй этаж. Крошечный к/т «Полёт» в доме с аркой, грохот трамвая №6 по ночам, детсад через дорогу (я ухожу в «самоволку» домой). Прямо с балкона крадут мой первый велосипедик. "Вертерок", кажется.

Мама (выпускница МАИ, спортсменка) летную карьеру оставляет, теперь - инженер в НИИТеплоприборе (ныне здание префектуры)... зато совсем рядом с домом, а не в ГВФ на Покровское-Глебово. Её родители - в совхозе под Каширой. Приходится крутиться: дом-работа-деревня. Дома двое детей (родилась уже сестра Ольга), в деревне огород, хозяйство, оттуда овощи-фрукты-консервы, туда на лето детей. Пыльный чадящий надсадно автобус на ст.Кашира - всегда только штурмом. Город-деревня, деревня-город. Да и само Тушино тогда только становится ещё Москвой. Дядька- летчик (гарнизоны), дядька-инженер (Лыткарино), дядька-спортсмсн (Ленинград).

Отец- с Алтая. После МЭИ. Трамвай №6 до проходной завода. ТМЗ тогда ещё - ТМЗ. Завод даёт квартиру. Склонность его к творчеству остаётся в виде хобби: рисование, фото-кино-любительство, пианино. Инженер. начальник цеха, потом - «бессменный» зам главного энергетика завода. Его родители в Тушино приезжие: дед после преподавания в Тимирязевке заработал агрономом в подмосковном колхозе квартиру на Волоколамке. Бабушка - ботаничка в школе. Интеллигенция. С ними дочери Алла и Лена. Алла замужем, ребёнок. К ним за пл.Тушино ходим непременно на праздничные пироги, самодельные пельмени, беляши. На пятиметровой кухне- 8 человек. Если ночевать, я - на горбатом сундуке в «темной». За пустынной Волоколамкой деревня Тушино и аэродром. Лётное поле до Москвы-реки (туда ходим гулять), вертолеты, парашютисты, моделисты, Чкаловский аэроклуб, авиапарады. Стою на подпорной стенке у дома и вижу вместо этого стекло-бетонный сейф банка....

Тушино раздвигается. Теперь двухкомнатная на Штурвальной. В «маленькой» - железная пружинная кровать Бабы Дуни (толстая перина - утонешь, две огромных подушки), моя кушетка, письменный стол. Читаю бабушке письма из Апрелевки, книгу «Князь Серебряный» (плохо видит или тренирует?). На батарее в полотняном мешочке сухарики. Из окна ряды двухэтажек до самого водохранилища, над ними шпиль Речного вокзала. Это край города. Влево до горизонта пустырь - бывший аэродром полярной авиации. Мелкий щавелёк. кузнечики, стрекозы, заросшие бетонные площадки, лужицы с головастиками. Трамвайный круг, школа 114, школа 267, заводские дети, обморок на пионерской линейке. Глинистый берег Химкинского водохранилища, заливчик с лодочками у причала, жерло сточного коллектора, баржи на приколе... с пропоротой ногой, в сандале хлюпающей кровью, бегу от пляжа домой с круглыми от страха глазами. Чёрные от слизи брёвна причала, мутная волна с радужной плёнкой, речной «трамвайчик» на тот берег. А там - Северный речной порт, парк, гипсовые статуи, фонтаны, теплоходы. «Кометы». Праздник Речного флота, флаги, салют. Золотая осень, горы жёлтых и красных листьев. Зимой: рыбаки на фанерных сундучках у лунок, воткнутые в снег окуньки, лыжня по кромке отступившей от берега воды, и лыжня на тот берег. «Неземные» аэросани со сверкающим диском пропеллера в облаке снежного вихря. Сестра Ольга- маленькая проворная обезьянка в колготках, детские забавы и приключения. Моя компания: сверстники, соседи по площадке - братья Лавренченко, ботаники и географы... выше - балкон «хомяка» Вадика Фролова. Телефон с балкона на балкон из нитки и баночек сыра «Виола». Черепашка, хомяк. Штабеля плит на пустырях - скалодром, кучи стекловаты для страховки (только потом очень чешется). Горы щебня перерыты по камешку в поисках «окаменелостей», коллекции марок насмерть вклеены в альбом, коллекции спичечных этикеток, костер на пустыре, пока не «загонят» домой... Отец на лыжах в Братцево по книжке учит технике горнолыжного спуска. На беговых лыжах. «Плугом», ... На лето - всей семьёй с палатками под Калугу (река Угра, река Жиздра, река Ресса). Я - не дворовый ребёнок, семейный.

Рисую где попало и что попало, учительница в школе стонет - полтетради уроки, полтетради картинки. Из школы - в кружок ДК «Красного Октября», два года в художественной школе в Щукино (с бабушкой трамваем до Покровское-Стрешнево и пешком через парк). Как зима - простуды, гланды, воспаление лёгких, пластилин на кровати. Доктор сказал: непременно на море! Два чудесных «срока» с родителями в Сочи. Поселок Дагомыс, частный сектор. Полоскание морской водой, огромные ночные бабочки и светлячки во мраке. Отцовы фотографии закатного моря, склонов гор, бетонных волнорезов в пене прибоя.

В художественной школе Серафима Сергеевна Сарычева советует поступать в МСХШ.

 

УЧУСЬ НА ХУДОЖНИКА

 

Июнь 1970г. бабушка Мария Ильинична везёт меня на вступительные экзамены в Московскую Среднюю Художественную Школу. Лаврушинский переулок-13, за окнами Третьяковка. Парнас! Директор Николай Иванович (отец директора нынешней Школы Акварели - Серёжки Андрияка) спрашивает: ты хочешь на скульптуру или на живопись? Терзаясь сомнениями, выбираю - на живопись. Прохожу. «Самодеятельность» заканчивается. Теперь почти каждый день кроме общеобразовательных - «спецы»: живопись (сначала акварелью) и рисунок (сначала карандашом). Из дома обязательные - наброски, «композиции». Потом - живопись маслом, уголь, соус, сангина. Натюрморты, портреты, «обнаженка» - нормальное академическое образование: школа при институте им. Сурикова, институт - при академии художеств. Это приговор. Душа ещё дремлет, а рука уже умеет.  Оценки 5-4, способности к точным наукам - математика, физика. Эти точные науки впоследствии могло довести до «физмата», но обошлось (в Суриковский поступил с первой попытки, и сомнения в выборе пути угасли). Летом - школьные пленэрные практики - то в Подмосковье, то на Кавказе, то в Прикарпатье. Занятия в школе до 15:15, как минимум. Потом с портфелем и папкой - до метро «Речной вокзал», и на битком набитом №213 домой. Теперь мы живём на Лациса (отец добивался этой квартиры у леса из-за давних его проблем с лёгкими, нужен был свежий воздух). В марте, вернувшись из школы можно было засветло успеть сбегать на лыжах в «булонский» лес - только перейди дорогу, обуй лыжи, и вперёд! В выходные зимой ждали снежные горки у д. Гаврилково и Куркино, а летом - Куркинское велокольцо, Путилковское шоссе до Братцево, Пятницкое - до Солнечногорска. Сыроежки-чернушки в целофановом пакете, ландыши-купавки в потной ладони. И если выйдет, на месяц туристская палатка. Воля! Здоровье, физическое и душевное - не последнее, поверьте, дело!

    В 1976г., окончание школы, экзамены и поступление в МГХИ им В.И.Сурикова, на живопись. С 3-го курса персональная мастерская монументально-декоративной живописи Ю.К.Королева. Здесь кроме академических постановок - изучение техники работы в «материале»: фреска, сграффито, мозаика, витраж. И это гораздо интереснее! На композиции - проектирование художественного оформления реальных архитектурных объектов, исполнение в мастерской фрагментов в «материале», а на практике, если повезёт, - и осуществление лучшего проекта «в натуре»! В системе академического образования на Королёва смотрели косо - инородное тело. Живописцы-станковисты не любили и, похоже, ревновали. Но именно он дал нам почувствовать «нерв» публичности, практическую «нужность», и с этим - ответственность. Время было ещё советское, но «на излёте», идеология разваливалась. Вместо неё большее значение приобретало «личностное», «от первого лица», высказывание. Появился спрос, и надо было отвечать. Мы, студенты, били копытом землю и рвались в бой.

 

МОНУМЕНТАЛИСТ

 

Так ли, сяк ли, за время учёбы мы сделали: сграффито во Дворце Детского спорта на Рабочей. Роспись в 119 биологической школе на Академической и оформление вестибюля общежития МАИ на Царева 12. Личная дипломная работа - 100-метровое сграффито в общежитии МАДИ на Гражданской ( впоследствии сгорела). Так началась самостоятельная работа.

    После института - работа художником в Комбинате Монументально-Декоративного Искусства.

 

 

    1982-1984 - служба рядовым в армии (Чеховский район под Москвой, клуб воинской части, роспись и сграффито в фойе и в библиотеке).

    В 1985г., по возвращении, - большая роспись в здании Центральной Районной Библиотеки на Молдогуловой (Выхино). На художественном совете Комбината «старшие товарищи» в назидание пинали - чтобы поучить молодого. Хотел бросить проект, но отступать некуда, полработы было сделано. В конце концов, кажется, получилось неплохо.
    Женился и на 6 лет уехал из Тушино.

    Потом последовало несколько неосуществлённых проектов, графические работы, натюрморты, пейзажи, редкие выставки «молодёжки» Союза Художников (как монументалиста).

    В 1989-м, на заре кооперативного движения, знакомые предложили великолепный заказ в Юрмале: оформление строящейся второй очереди сан. «Балтия» в Дзинтари. Спальный корпус и бассейн. Проект был московский. «Саюдис» упирался, но местный градостроительный совет Юрмалы в конце концов проект принял. Прожил в вагончике при стройке больше года. Помощники менялись, но бетонный рельеф на 250м., на фасадах и в помещении, вырезан в «авторском исполнении». Профессия нравилась, так бы и дальше, не останавливаясь, не отдыхая…

    Кризисная Москва 1990г. Огромные деньги за Юрмалу, 41-ый «Москвич»! Садово-огородное товарищество «Мечта» по Можайке, дача матери, огородно-строительные хлопоты. Опять без работы. Развод. Снова Тушино, старая квартира деда на Волоколамке. Малюсенький, но симпатичный, заказ в роддоме №1 на Лациса, вместе с институтским другом Стасом. Последний заказ... Для евроремонта страны нужны были не «художества», а новые материалы.

    Слонялся с давно забытым этюдником и папкой по знакомым с детства местам, и рисовал. Улицу Свободы, канал им. Москвы, шлюзы, речку Сходня, речку Химка, водо-хранилище, аэро-дром, усадьбу в Братцево, церковь в Рождествено, фабрику «Победа труда»...Подвожу итоги. Прошлое уходит. Денег нет.

 

СМЕНИЛ ПРОФИЛЬ

 

Новое пришло неожиданно. В стране исчез фарфор. Чайников было не достать. Вместо вставших заводов посуду принялись производить многочисленные кооперативчики, торговавшие иноземцам эксклюзивный «хэндмэйд» - чашки, кружки по формам и с печатями популярной Гжели, Дулёво... В таком кооперативе подрабатывал брат другого однокурсника. К новому 1993, году Петуха, им нужны были новые модели. Я жил рядом, петухов заказали мне. И куриц заодно. Если расписывать и продавать, на Новый год будут деньги. Попробовал. Очень всё медленно! Модели пригодились, но кооператив не спасли - посуда появилась в магазинах, а с заводами не посоревнуешься! Ребята побежали искать корм в других местах. А материалы и оборудование остались. Жалко было бросать, только-только что-то начинало получаться. «Призвавший» меня Раис не унывал и предложил продолжать. Уже без тиражирования, на собственных моделях, по собственным идеям, и на остатках материалов и оборудования принялись мы за собственный «проект».

   Сначала это были отдельные предметы - расписанные по случаю наборы шкатулок, фигурки зодиаков, вазы, подсвечники... Сначала только традиционно синие, «гжельские». Сначала стилистически пёстрые. А параллельно испытывались собственные краски для многоцветной подглазурной росписи и безглазурного «бисквита» (1300 градусов, мало что выдерживает). С декоративной манеры росписи я, естественно, перешёл на изобразительную, реалистическую. И, как полагается игрушкам - несколько кукольную, гротесковую. "Продукцию" сдавал в салоны, отзывы были искренние.
   А модели стали складываться в тематические циклы. Поначалу их было три: «просто фигурки»- зодиаки и др. новогодние штуки; «прорезной» декоративный фарфор - кобальтовый или с золотом; «домики» или «Деревня». Первый домик был расписан по предназначенной для майолики форме художника Туркина. На нём выработал свой стиль росписи, и затем, во избежание претензий автора этой модели, изготовил свою, подобную. Домик назвали «Деревенским», а потом переименовали в «Мещанский» (в отличии от появившихся затем «Купеческого». «Усадьбы», «Сарайчика», «Большой церкви» и др.) Они, в синем поначалу исполнении, и образовали цикл «Деревня», дополненный моделями маленьких «Жителей».

   По мере появления новых моделей и выработки многоцветной гаммы «Деревня» становилась «Городком»: с каменными домиками, собором на площади, рынком, крепостными стенами, и наконец - Кремлём. Прибавилось и жителей... но это был пока зимний город. Цветовые возможности были невелики. Чем больше становился город, тем меньше оставалось времени на другие модели, постепенно они сошли. Как и прорезной фарфор с золотой росписью.

   На отдельных домиках попробовал делать лето, а с моделью «Дворец», родилась коллекция «Поместье. Лето». Пропасть новых сюжетов стала доступна! Крепостные стены стали пейзажным задником с косцами на лугу, с картофельным полем или старым парком. У домиков возник пруд с гусями, купальщиками и рыбаками. На улицах детвора оседлала велосипеды, пастух погнал стадо, в огородах жители принялись возделывать грядки, застучали топоры... Нормальная сельская жизнь. И сама барская усадьба со своим особым укладом, с парком, дорожками, фонтаном...

   Но не оставляло желание вглядеться в лица, уловить их выражение, заглянуть в окна, «войти» туда вслед за хозяином. Однако размер моделей не позволял этого сделать. Из этого желания родилась коллекция «Дом», состоявшая из более крупных моделей жителей ("Семья")) и элементов интерьера, формировавших пространство помещений... Здесь можно было позволить себе и детали костюма и книжку в руках, и курицу на столе. Модели человечков назывались соответственно: «Мать». «Отец», «Дочь». «Внучка», и т.д.

   С недавних пор темы и сюжеты стали смещаться из патриархальных времён в позднесоветские, во времена моего детства и юности. Так сложилась коллекция "ЦПКиО.60-е", а на стапелях в работе "Й-Проспект" - о времени 70-80х, породивших иной образ жизни, иную стилистику и требующие для адекватного отображения иного художественного языка. Отчасти я уже искал его в монументалке 30 лет назад. Посмотрим, что из этого получится в фарфоре.

 

ВЫСТАВКИ И МЕДИА.

 

Выставочный зал «Тушино», Москва 1997, 2015гг.;

Лондон, «Mall Galleries», 1998г.;

Оружейной Палате Московского Кремля - «Старый город» в цикле «Кремли России», 1999-2000г. (персональная);

Артсалон в Манеже, 2000г.;

Музее истории Москвы и в его филиале - «Старый Английский двор», 2001 и 2005гг.;

Музей-усадьба Архангельское 2008г. (персональная) и Елагиноостровский музей-заповедник;

Музей-усадьба "Царицыно" - 2009г.;

Музей А.С.Пушкина выставке «Сквозь призму юбилея», лето 2004г., и "Баллада о дворнике" 2013г.;

Музей-заповедник Коломенский кремль, г.Коломна 2015-2015г.;

РГДБ "Дорога длиной в 1000ли", Москва 2017г.;
Музей-заповедник Коломенское, Москва 2018г. (персональная);

​

Коллекции были представлены на телевидении в сюжетах на каналах РТР, REN-TV, Столица, Культура, в фильме Бориса Дворкина "Дорога длиною в 1000 ли", в видеосюжетах Ильи Изюма и др.

Некоторые работы приобретены: частными коллекционерами в стране и за рубежом; Музеем истории Москвы; Оружейной Палатой Московского Кремля; музеем фарфора, лаков и живописи г.Плёс.